Оригами. Ничто не бывает случайно! - Иван Седов

– А что потом?

– Семейные квитанции. Либо ничего, – добавил я, набрав легкие дыму.

Вот и пролетел экспресс. Забирая свой железный хвост на горизонте, он будто заверил, что все в порядке, он понимает, но как-нибудь все равно свозит меня на манящие долины Нью-Браски.

Бутерброд с шоколадным маслом

Какое дело сентябрьским утром человеку, по мнению Ларри отданному ему в рабство, до первых оранжевых проблесков на дубах из городского парка? На этот вопрос непристойно отвечал всегда сам же Ларри, раздражавшийся при малейшем опоздании своих рабов. Мне кажется, даже если бы в восемнадцатом веке рабы имели и кулеры, и даже личный «Форд», делавший по шоссе на Ричвуд полторы сотни скорости, топились бы в грязных водах городской реки. Чисто от факта, что Ларри был их боссом. А вот, кстати, несколько плах в гостиной нашего офиса он с удовольствием бы поставил.

Сегодня в нашей типографской мастерской должен был с минуты на минуту появиться человек в шляпе и длинном плаще, которому со своей привычной услужливостью должен был Ларри сунуть белый конверт. Ни Чарли, ни Скотт тоже не понимали, что же в этом выдающегося. Мы единолично пришли к выводу, что заставлять нас надевать рубашки с длинным рукавом и выглаженными воротниками было лишним.

После всей меркантильной канители ожидало самое приятное время рабочего дня. Обед. Я, как обычно, доверял всегда только плову в местной столовой. Чарли же в этом деле был заезженный отважный каскадер – сочетал жирное молоко, одному только Богу известно, свежее ли, с не менее жирным гарниром столовских рукодельниц. Зато мы всегда шутили над Скоттом, что тот наестся одними своими сигаретами. Если находиться с ним рядом целый день, можно заметить, как вечером перед глазами сгущается туман.

Обычный сентябрьский день проходил по своему сценарию, не менявшемуся уже седьмой год, как я устроился работать в отдел к этим славным пройдохам. Вот, сейчас Чарли закончит уничтожать зубочистки с соседского стола, и положит их за батарею, будто так было задумано еще египетскими богами. Спустя пару минут ходики на дальней стене, казавшейся издалека больничной, отчеканят половину первого, разбудив тем самым старого зеваку Брэдли, снова заснувшего вместо обеда. Наверное, это искусство заснуть за столом и не уронить голову в тарелку с первым. К слову Брэдли вегетарианец. Он охранник соседнего с нашей мастерской офиса, в данный момент, как мы уже поняли, спит. Т.е. охраняет собственное пузо от губительного воздействия явно прокисшего супа. Наверное, человек, не знавший Брэда, мог счесть, что у того как минимум три ребенка, в один голос именно по ночам достающих его расспросами, откуда берутся дети!

Расскажу одну историю, пока мы со Скоттом и Чарли ждем чай. Вообще, Брэдли был очень жив и бодр. До определенного момента. Сейчас он – живой ответ на вопрос моей мамы «Чего же я никак не женюсь?». Брэдли тоже не женился. Единственного, кого он завел – это был маленький ручной медведь, которого ночью, находясь в веселом состоянии, он на спор вытащил из придорожного цирка. За несколько дней они так хорошо поладили, что мы со Скоттом шутили – когда уже ждать пополнения с человеческим телом и медвежьей головой? Но ребята в форме и со значками так и не дали нам узнать, когда же это случится. Но грустен и сонлив Брэдли стал от девушки по имени Марли.

Закончив архитектурную, Брэд всерьез начал работу над открытием собственной фирмы. Его раздражало, что все дома в нашем Оуквуде словно старые бесхозные дубы. Большие, широкие, но мрачные и ненужные. Он пытался создать красоту из простых вещей, и дизайн, который он упорно талдычил местным властям, был совершенно неплохим. Но наконец пришли новые молодые соки в мэрскую палату. Подающие надежду, интеллигентные дипломаты, поставленные на наши пролетарские плечи кем-то свыше. Им предложения Брэда показались довольно перспективными, пока тот не влюбился в сестру местного сапожника Тарни, и не уехал путешествовать на Юг. Новых земель он не открыл, острова на карту не нанес, так своего дома и не построил. Да и с Марли они разбежались, спустя одиннадцать лет насыщенных ссор. На одно утро, после очередной ссоры, а вследствие, порядочного принятия Брэдом виски, она оставила его лежащим пузом к потолку, собрав из дома все, что стоило хоть цент. С тех пор старина продал тот треклятый дом, похоронил в себе Марли и переехал к нам, в старый и недобрый Оуквуд. «Спокойнее» – отзывался он, сидя за кружечкой эля в пятницу, изредка откровенничая.

«Благодарю!» – Сухо отозвался задумавшийся Скотт, принимая наш чай от улыбающейся кухарки. Чай вводил Скотта в некую прострацию, и одному черту известно, что он там в себе анализировал, из раза в раз обжигая верхнюю губу о чашку. Собственно, все шло своим привычным чередом сентябрьским днем. Чарли в своем духе поправлял подтяжки, а я медленно помешивал сахар, стараясь не обделить каждую крупинку. Почему же глава названа «Бутерброд с шоколадным маслом», если я рассказал только о том, кто такой Брэдли и как же трапезничают три доходяги из типографской мастерской?

Наконец, я перестал размешивать сахар и поднял голову. Дверь заведения приоткрылась, и словно легкий ветерок, впорхнула за дальний столик молодая девушка в красной блузке, в этот же цвет за секунду повергшая все мужские лица.

– Добрый день! Что Вы предпочтете?

– Бутерброд с шоколадным маслом.

«…именно так выглядел этот самый столик у окна пятью минутами ранее – неприглядно, одиноко и мрачно. Присутствующим явно показалось, что он буквально ожил, встречая яркую любительницу сладкого…»

Волею судеб

Люди могут любить разные вещи. Даже разных людей. В первом случае не так больнее, а во втором не так расслабляешься. Кто-то предпочитает гольф, кто-то ставки, а третий чемпионствует лишь в местном баре. Но, черт возьми, не может быть двух людей, настолько любящих бутерброд с шоколадным маслом!

Каждое мое выходное утро в детстве начиналось именно с него. Это те самые четыре слова, считая предлог, которыми можно полностью охарактеризовать мое детство! Все ждут Рождества, чтобы открыть большую коробку с подарком, и оттуда выбежит не менее радостный щенок, все готовятся к Хэллоуину за, черт возьми, четыреста дней до него! Но я ждал больше всего выходных и именно это лакомое блюдо.

И сразу для себя я понял, что нас ждет с этой девушкой гораздо большее, нежели… разовое сидение за далекими друг от друга столами в столовой. Понимая, что больше я ее здесь не увижу, заверил ни о чем не подозревающих Чарли и Скотта, что мне нужно в уборную и я догоню их по пути.

Свет нежно переливался на ее светлых локонах, а ее голубые глаза, казалось, испепеляли без остатка все хоть немного умные в тот момент мысли в моей голове! А еще и мою походку. Потому что первое, что я сделал, когда она подняла голову – споткнулся. О спящего Брэдли. Мысленно поблагодарив товарища нетоварищескими словами, я все же достиг стола, за который присела…

– Хельга, – неожиданно первой представилась девушка, словно знавшая, что я подойду и обязательно споткнусь по пути.

– Лайз Грин. Очень приятно.

– Взаимно, Лаз.

Что, черт возьми?! Она назвала меня так, будто мы знакомы с детского двора, будто мы вместе праздновали несколько дней школьный выпускной! Она сказала это сухо? Сердито? А может ласково? Может даже маняще? «Кретин Лайз, возьми же себя в руки!» – зарубил я себе.

– Вы… в Оуквуде проездом?

Хоть бы она ответила, что нет! Черт, я идиот. Что, если она сейчас ответит «Да». Неужели проситься ей в спутники на пассажирское сиденье?!

– Нет, собираюсь провести здесь зиму. Говорят, здесь самые красивые заснеженные пейзажи. На окраине, за Тэмпширом. – приветливо поведала Хельга.

– Вы знаете, самые заснеженные да, но самые красивые в Бич Вуде..

– Вы журналист? – резко оборвала она, на что я молча кивнул головой.

– Терпеть не могу журналистов!

– Я тоже не люблю свое начальство, – попытался было я отшутиться… – но также люблю бутерброды с шоколадным маслом. Напоминают о детстве.

Хельга с интересом улыбнулась.

– Где Вы остановились?

– Завтра у городского фонтана, в 6:30. Вам удобно? – вновь опережая события, ответила Хельга. Эти слова зависли у меня в голове, ведь… Это была моя фраза! Черт, ох уж эти приезжие девушки!

– Непременно! До встречи! – неожиданно для себя быстро ответил я и скрылся в дверях, перебирая в мыслях городской фонтан.

– Для туалета, Лаз, куда ты так спешил, она явно хороша! – смеясь, поприветствовал меня Скотт.

– Ты явно сходишь в него не один раз! – добавил Чарли.

В тот момент следовало бы преподать господам порядочную взбучку, как минимум оторвать Чарли уже измученные подтяжки, но я лишь посмеялся, и мы как ни в чем ни бывало, зашли в свою мастерскую.